Вокруг сцены
О репертуаре Белгородской драмы, новом и тем более старом, ценители знают не меньше нас. Поэтому мы пришли в театр не на спектакль, а просто так, серым будничным вторником. Кассы ещё не работали, соответственно, и парадные двери были закрыты. Но к искусству иногда полезно подбираться с тыла.
В теории ты понимаешь, что театр не ограничивается гардеробом, зрительным залом и буфетом. Но вряд ли храм Мельпомены ассоциируется у тебя с промышленным предприятием. У меня – теперь – ассоциируется. Недаром служебные помещения театра называют цехами: костюмерный цех, реквизиторский цех, бутафорский, монтировочный, столярный и так далее. Здесь поразительные масштабы и поразительные люди – открытые, эмоциональные, увлечённые. Они не артисты, но на вопрос «А чё это вы тут делаете?» выдают достойный пьесы монолог.
«Касатка» – сложный спектакль. Там на одно дерево десять вёдер клея ушло!»
«Это пенопласт, обклеенный марлей. А со стороны смотрятся как гипсовые. Для спектакля «Доктор философии» когда-то делал», – показывает нам античные бюсты художник-бутафор Ильдар Гарафеев. В прошлом веке он заканчивал театральное училище в Казани именно по такому узкому профилю: художник-бутафор. Делу поделок и подделок Ильдар Харисович посвятил целую жизнь – в одном только БГАДТ специалист бутафорит уже 28 лет.«Оружие, которое актёры держат в руках (кинжалы, шпаги, мечи), корзины с цветами, фонари, различные мелкие вещи (веера, подзорные трубы) – это и есть бутафория. Главный художник передаёт эскизы, и мы приступаем. Используем фанеру, пенопласт, папье-маше… Вот, например, кузнечика делали к сказке «Жила-была Сыроежка»: неделю с ним возились! Он большой, ещё и прыгает на резинке. «Касатка» – сложный спектакль. Там на одно дерево десять вёдер клея ушло! Каркас был металлический, а кору долго облепливали марлей, жёванкой. Но больше всего запомнилась постановка «Ромео и Джульетта», её лет 15 назад ставили: стена, крепость какая-то, столько всего наворочено… Кошмар!»Но сейчас любые сложности легче преодолеть. Есть, допустим, клей ПВА, которого не было, когда я поступил на работу; был столярный – знаешь, какой вонючий? Потом появился электролобзик, степлер строительный и так далее. Тут, в бутафорской, мало готовых вещей хранится – вам бы в реквизиторскую, где все наши чудеса.
«Красивые бутылки никто не выкидывает!»
Реквизиторская – очень компактная комнатка, по содержанию напоминающая балкон среднестатистического россиянина. Только тапки, сумки, люстры, чемоданы, ящики, наполненные всякой всячиной, не выглядят как запылённый хлам: они востребованы по несколько раз в месяц.
«Я даже когда фильмы смотрю, не могу абстрагироваться – слежу за реквизитом в кадре, – признаётся заведующая цехом Наталья Дьяченко. – Оцениваю, что куда поставили, что из чего сделано… У нас бывают спектакли, когда всё можно подобрать отсюда или со склада: вот «Сыновья моих братьев» (премьера состоялась 15 ноября – прим. ред.) такой, практически ничего не покупали. А что-то, конечно, приходится приобретать – как режиссёр решит.
Бутафория может жить долго – её подкрашивают, обновляют. Этим саблям лет 10–15, наверное. Винтовки есть – четыре изготовленные и одна натуральная: специально для девушки-артистки (спектакль «Сорок первый»), чтобы она физически ощущала тяжесть реального оружия. Периодически из дома вещи носим, красивые бутылки никто не выкидывает!»
«Поставьте передо мной три пары сапог и спросите, какие здесь Зотова. Узнаю легко!»
«Мы даже когда по улице идём, замечаем прохожих с рукавами не той длины»
Мужская одежда шьётся с одной примеркой. Мужчины реже меняются в размерах, но по необходимости что-то расширяем, сужаем, удлиняем, укорачиваем. С ними вроде бы проще, однако тоже нужно хорошо выработать грудную часть, обратить внимание на форму ног.
«Режиссёр говорит: «Хочу интим!» Ты садишься – и создаёшь программу»
Я сам скрипач по образованию и, если не могу сыграть, скажем, на гитаре какую-то сложную партитуру, приглашаю друзей-музыкантов. Люблю записывать артистов в студии: они ярче воспринимают тексты и поют зачастую талантливее профессиональных вокалистов.
«Мы обманываем зрителя. Но какая натуральная картинка получается!»
В самом светлом и просторном помещении театра творят художники. Под руководством Марины Шепорнёвой здесь генерируются оформительские идеи, создаются эскизы и макеты, проливаются краски.
Перед каждой премьерой определяемся по технологии, что и как будет делаться. Возможностей сегодня миллион! Металлические сетки – лёгкие, прочные, по которым можно вышивать тканью, делать аппликации; сетки пластмассовые – крутящиеся, гнущиеся, позволяющие выстраивать на сцене целые города. Для детских спектаклей декорации всегда стараешься делать ярче – там особенно важно визуально подать. Краска, естественно, бочками уходит.
Алексей Севриков, фото Игоря Гочарова
Журнал «ОнОнас», 09 (22) 2015 г.