Точка возврата ("Портрет" И. и Л. Ворон и "Дверь в смежную комнату" А. Эйкбурна)

Белгородский зритель соскучился по современной пьесе. Отечественная и зарубежная классика, составляющая основу репертуара БГАДТ имени М.С. Щепкина, безусловно, делает честь театру, предлагает публике высокий разговор о вечных проблемах человеческого бытия. Но пульс сегодняшнего дня, узнаваемые реалии современности и её болевые точки, живая речевая стихия, — всё это привлекает зрителя, даёт ему возможность впрямую соотнести события своей жизни с перипетиями судеб сценических героев. В нынешнем сезоне БГАДТ современная драматургия немного потеснила в театральной афише классическую пьесу. В марте одна за другой были выпущены две премьеры - «Портрет» И. и Л. Ворон и «Дверь в смежную комнату» А. Эйкбурна.

Картины из семейной жизни «эпохи нулевых» наших соотечественников и комедийный триллер 1994 года британского автора при всей несхожести композиционного решения, драматургических ходов и жанровой специфики роднит тема не новая, но не теряющая своей актуальности - выбор между добром и злом... А кроме того, в обоих спектаклях варьируется объединяющий вопрос: способен ли человек, пройдя точку возврата, вернуться туда, откуда был начат путь? Конечно, математики и физики ответят на него однозначно отрицательно, но искусство тем и отличается от точных наук, что предполагает иные варианты...

Хватит это терпеть!

В спектакле «Портрет», казалось бы, точка возврата пройдена героями давно и бесповоротно. Каждый из обитателей старой петербургской квартиры движется по своей орбите, практически не соприкасаясь друг с другом. Серафима Сергеевна, мать, свекровь и бабушка, поначалу выглядит сторонним и безучастным наблюдателем событий. Сын Кирилл, когда-то подающий надежды фотограф, ныне пьёт горькую и проигрывает деньги в карты. Его жена Татьяна строит карьеру бизнес-леди, пребывает в хозяйственных хлопотах и... крутит романчик со своим шефом Азадом Зиядовичем. Младший отпрыск семейства Роман где-то пропадает целыми днями и в итоге тайком от домашних женится на девушке итальянских кровей... Всё смешалось в этом доме, да и Дома - в высоком понимании слова - почти уже не существует. Но история со старинным портретом становится для героев моментом истины...

Пьеса «Наш дом», по которой поставлен спектакль «Портрет», поднимает важную проблему - истинных и ложных ценностей современного человека. Правда, она грешит схематизмом характеров, «мыльным» мелодраматизмом, многословием диалогов и монологов, тормозящих развитие действия. Однако режиссёр Урсула Макарова умело обошла эти «подводные камни» драматургического материала, найдя оригинальное решение и точную интонацию для своего спектакля.

События, разворачивающиеся в доме, зритель воспринимает глазами Серафимы Сергеевны, и всё, что он видит на сцене, он видит именно с точки зрения старой петербурженки, наследницы культурных и духовных традиций русской интеллигенции. Неслучайно бабушка обращается к публике в начале спектакля, представляя его героев. Такой режиссёрский ход снимает многие вопросы, возникающие при чтении пьесы, и оправдывает некоторую прямолинейность в оценках персонажей. Любопытное сценографическое решение бабушкиной комнаты придумал художник Андрей Климов, поместив Серафиму Сергеевну в полуирреальное пространство сетчатой кабины: таким образом, остальные герои словно не видят хозяйку дома, разговаривая друг с другом «сквозь» неё. Она же, не замечаемая никем и до поры до времени не вмешивающаяся в происходящее, будто домашнее божество — всё видит, подмечает, оценивает и готовит неожиданную развязку истории с семейным портретом. И не только с ним.

Заслуженная артистка России Ирина Драпкина прекрасно чувствует стилистику спектакля, в которой смешались самые разные краски: мелодраматические, комедийные, пародийные, абсурдистские, фантасмагорические... В роли Серафимы Сергеевны актриса демонстрирует широкий творческий диапазон, остро акцентируя и твёрдость нравственных принципов своей героини, и драматизм её судьбы, и тонкую иронию по отношению к происходящим событиям, и внутреннее озорство, ребячливость, игривость натуры петербургской барышни минувших эпох. Нарочито подслеповатая, искусственно состаренная типичным бабушкиным нарядом в начале спектакля, в финале его Ирина Драпкина предстаёт моложавой элегантной красавицей. И зрительный зал встречает преображённую героиню, одержавшую моральную победу, вернувшую дом и семью на круги своя, восхищёнными аплодисментами.

Антагонистка Серафимы Сергеевны - её невестка Татьяна в исполнении Юлии Волковой - женщина совсем другой «группы крови»: хваткая, цепкая, уверенная себе и в своём праве играть только по своим правилам. Но даже несмотря на ракурс спектакля (т.е. с точки зрения бабушки) и явную аморальность поступков Татьяны, зритель чувствует, что и у этой героини есть своя жизненная правда - правда женщины, уставшей содержать семью, налаживать быт, до которого высоко духовным домочадцам, похоже, нет дела, жить со стремительно деградирующим мужем... Зрители (точнее, зрительницы) вполне готовы понять и оправдать героиню — но ровно до тех пор, пока она не пересекает границу допустимого.

Выбор Татьяны режиссёр рисует в гротесковых красках: под песенку «Money, money» из фильма «Кабаре» героиня Юлии Волковой ползает по полу, собирая купюры, пытается поймать на лету деньги, разбрасываемые Серафимой Сергеевной. Благородная свекровь при этом чуточку напоминает Воланда во время сеанса чёрной магии в варьете, но, по правде говоря, искушение лишь выявляет внутреннюю сущность искушаемой! И совсем в другой интонации решена последняя встреча Татьяны с семьёй — бабушка решительно останавливает внука, сделавшего инстинктивное движение к матери, и твёрдо отказывает невестке от дома: «Ты взяла, что хотела!» Жалкая, потерянная, раздавленная морально, Татьяна, пройдя точку возврата, навсегда покидает орбиту семьи.

Но несмотря на такую принципиальность нравственных оценок, спектакль чужд скучному морализаторству и откровенной назидательности. У него удивительно «лёгкое дыхание», в нём много юмора и динамики. Режиссёр так изобретательно мизансценирует, что герои постоянно находятся в движении, в неожиданных положениях, а хореография Натальи Вороновой украшает спектакль несколькими эффектными танцевальными номерами. Так же, как и музыкальное оформление Руслана Родионова «расцвечивает» его узнаваемыми, точно соответствующими настроению той или иной сцены шлягерами.

Очень симпатичный, живой, органичный получился дуэт молодых артистов А. Лего и А. Белоярова в «Портрете». Анна Лего в роли Сильвии поражает поистине итальянским темпераментом, характерным темпоритмом и интонированием речи, ярким, солнечным, южным очарованием. Александр Белояров тоже очень естественен в захлёстывающем его героя Романа «половодье чувств». И оба они невероятно смешны и трогательны в уморительной сцене ссоры влюблённых, решённой как пластический этюд в замедленном темпе под песенку Челентано.

Пожалуй, самая сложная задача в спектакле у актёров Андрея Зотова и Михаила Новичихина, по очереди играющих Кирилла и Азада Зиядовича. Роль опустившегося фотографа выписана в пьесе несколько декларативно, но Андрею Зотову через иронию по отношению к герою удаётся создать образ достоверный, убедительный, жизненный. И даже стремительная метаморфоза Кирилла выглядит в контексте невероятных событий спектакля вполне оправданно. Внесценический персонаж пьесы «Наш дом» Азад Зиядович в спектакле У. Макаровой обретает черты вовсе не крутого воротилы и знойного кавказского мачо: в исполнении Михаила Новичихина этот маленький, щупленький горец в кепке-аэродроме кажется чужим и растерянным в большом северном городе.

Этот город художник Андрей Климов запечатлел во влажной дымке и поместил на заднем плане сцены, сделав его одним из героев спектакля. И в какой-то момент, после умилительного финала, мне вдруг показалось, что всё произошедшее — только лишь морок, вызванный петербургскими туманами, всего лишь сон Серафимы Сергеевны, в котором события развиваются так, как ей хотелось бы наяву... А наяву хотелось бы выйти из стылого оцепенения, перестать терпеть хамство, жлобство, враньё, цинизм и вернуться в точку, где всё ещё можно исправить.

Путешествие во времени туда и обратно

Вернуться в прошлое, чтобы изменить будущее — такую возможность предоставляет своим героям драматург А. Эйкбурн в пьесе «Дверь в смежную комнату». В оригинале она называется «Communicating Doors» - «Сообщающиеся двери». Пространство и время за сообщающимися дверями фешенебельного лондонского отеля оказываются объединёнными неким мистическим образом. И выясняется, что если уменьшить количество зла в прошлом, то количество добра в будущем непременно увеличится.

Но в 2014 году, времени начала действия, на улицах и в душах людей торжествует зло. Спектакль «Дверь в смежную комнату» в постановке режиссёра Игоря Ткачёва начинается с тревожной интонации: через открытые окна отеля доносятся звуки взрывов и автоматных очередей, залитое кроваво-красным светом пространство сцены рассекает ярко-белый луч прожектора.

Атмосфера напряжённой таинственности царит и в номере отеля «Ригал», куда «девушка по вызову» Феба-Куколка приглашена отнюдь не для исполнения привычной миссии, но оказывается втянутой в тёмные делишки криминальных личностей — Риса и Джулиана. Спасаясь бегством в первую подвернувшуюся дверь, Феба попадает в тот же самый номер, только на календаре не 2014-й, а 1994 год... Перемещение во времени дарит Фебе встречу с мудрой подругой и наставницей Руэллой, вместе с которой они изменят прошлое, настоящее и будущее.

Хитроумно закрученная интрига пьесы держит зрителя в постоянном напряжении и ожидании невероятного. Режиссура и сценография (художник-постановщик Ольга Сидорина) поддерживают ощущение таинственности происходящего. Путешествия во времени туда и обратно решены с помощью вращающегося круга сцены, вместе с которым кружатся и силуэты людей, заключённых в крохотное пространство между сообщающимися дверями. Номер отеля «Ригал» в 2014 году предстаёт мрачным, зловещим пристанищем злодеев, и совсем иным он выглядит, когда в нём живёт леди Руэлла, - умиротворяющим, гармоничным, с изысканными картинами на стенах. А в 1974 году, куда Руэлла отправляется, чтобы предотвратить будущие трагические события, он и вовсе переливается флюоресцентным дискотечным светом, и романтические портреты молодых героев ещё не предвещают страшных метаморфоз...

Жанр спектакля обозначен как комедийный триллер, и баланс юмора, иронии, хоррора, а также умеренно сентиментального мелодраматизма выдержан в режиссуре и актёрском исполнении довольно точно. Рис Уэллс в возрасте 70 лет в исполнении артиста Дмитрия Евграфова представляет собой сущую развалину. Его физическая немощь остро гротескна, ужасно смешна и смешно ужасна — как расплата за тяжкие грехи неправедно и неправильно прожитой жизни. Друг и компаньон Риса, главный злодей спектакля Джулиан в исполнении заслуженного артиста России Виталия Бгавина тоже заострён до карикатуры и, кажется, гримасой губ и хрипотцой голоса чуточку пародирует Марлона Брандо в роли старого дона Корлеоне. Очень забавны в амплитудах от страсти до ссоры молодой Рис (арт. Антон Блискунов) и его первая супруга Джессика, которую артистка Татьяна Макарова рисует неисправимой блондинкой и по прошествии двадцати лет.

Ярким, сочным комизмом и в то же время трогательной интонацией сожаления о несбывшихся мечтах молодости наполняет роль сотрудника службы безопасности отеля артист Игорь Нарожный. В мимических движениях, в походке и жестах, в нотках голоса артист раскрывает простодушный и смешливый характер толстячка-жизнелюба, отчаянно напускающего на себя важность. Впрочем, за помощь Руэлле и Фебе в исправлении прошлого судьба осуществит его желанную мечту, подарив яхту и виллу в Средиземноморье.

Руэлла, вторая жена Риса, так же, как и первая, погибшая при загадочных обстоятельствах (в изначальном варианте развития событий), поначалу кажется типичной добропорядочной леди элегантного возраста. Жизнь жены крупного бизнесмена расписана по часам, разложена по полочкам, подчинена незыблемым правилам и чёткому ритму — как в любимой ею гимнастике: вдох-выдох, вдох-выдох... Но игривая лукавинка в глазах народной артистки России Марины Русаковой намекает зрителю, что Руэлла вовсе не так проста. «Я никогда не покидаю поле битвы», - с пафосом и гордостью произносит эту фразу актриса. Узнав о том, какую участь готовят ей Рис и Джулиан, миссис Уэллс действует решительно и энергично: ведь на кону не только её жизнь, но и судьба Риса, с каждым днём умножающего зло в себе и вокруг себя. Марина Русакова выстраивает свою роль тонко и умно, точно расставляя акценты в ключевых фразах своей героини, которые станут «маячками» для другого персонажа спектакля — Фебы.

С проституткой-доминатриссой в результате всех приключений, злоключений и перемещений во времени происходят чудесные метаморфозы: как из куколки вырастает прекрасная бабочка, так Куколка превращается в Фебу – зрелую, гармоничную, самодостаточную личность. Артистка Эвелина Ткачёва уверенно ведёт свою героиню к новой ипостаси, чётко обозначая каждую ступень этого восхождения. В начале пути Феба – обычная представительница древнейшей профессии: вульгарный тончик, развязно-отвязная пластика, демонстративный имморализм. И постепенно зритель наблюдает, как в общении с Руэллой меняется героиня, начиная по-другому мыслить, говорить, двигаться, как спадает с неё наносная шелуха и мишура и обнажается бесприютная душа девочки, никогда не знавшей материнской любви. Прощальная сцена Фебы и Руэллы окрашена щемящей, пронзительной актёрской интонацией: возвращение в 2014 год для героини Э. Ткачёвой опять сулит пугающую неизвестность…

…Однако уменьшение количества зла в прошлом ведёт к увеличению количества добра в будущем. И Феба обнаруживает себя снова в номере Риса Уэллса, но это совсем иной номер и совсем другой Рис – респектабельный, влиятельный, ответственный бизнесмен и политик, любящий, заботливый отец и дед. А бывшая Куколка теперь его приёмная дочь, которую они с Руэллой в 94-м взяли из детдома.

«Спасибо тебе, Руэлла!» - с тихой благодарностью к покойной приёмной матери говорит Феба. За то, что научила не покидать поле битвы, быть в этой битве на стороне добра, иметь волю противостоять злу, изменить себя и мир вокруг себя к лучшему…