Пресса
Бубновый интерес (А. Островский. "На бойком месте")
26-05-2009|Смена (газета, Белгород)
Островский не перестает удивлять остроактуальным звучанием своих пьес. Вот и "На бойком месте" кажется написанной по мотивам криминальных хроник лихих 90-х: здесь и гудёж, и грабёж, и гульба, и пальба... Все эти параллели и переклички эпох в спектакле, поставленном на щепкинской сцене заслуженным деятелем искусств России Юрием Иоффе, прочитываются вполне отчётливо. Однако режиссёр в палитре своей работы обошёлся без мрачных и безысходных красок, взглянув на эту детективно-мелодраматическую историю с традиционным моралите сквозь призму иронии.
... Таинственно-интригующее вступление струнных и духовых в кромешной мгле вдруг сменяется разудалой цыганской пляской под звон бубнов (композитор В. Негруца), хмельным русским карнавалом на перекрестке семи дорог. Впрочем, хозяева постоялого двора на бойком месте обосновались всерьёз и надолго. Интерьеры придорожного заведения (художник Анастасия Глебова) - это вам не какая-нибудь изба с печью посредине, а вполне себе апартаменты с претензией на респектабельность: располагающая к приятному времяпрепровождению меблировка, шёлковые занавесочки, арка на антресолях, резное изображение лихих коней. А уж куда эта птица-тройка понесёт - в казённый дом или в чертоги короля бубнового - зависит от того, по какой дорожке направить коней.
"Здесь все играют в свою игру, здесь каждый хочет своего праздника", - рассуждая о пьесе "На бойком месте", заметил в интервью режиссёр. И, следуя своему замыслу, погрузил героев Островского в яркую игровую стихию, наполнил спектакль атмосферой ожидания вечного праздника, акцентировал в мотивах поступков каждого из обитателей и постояльцев трактира азартный интерес крупного выигрыша.
Вукол Бессудный в исполнении Игоря Нарожного свою игру ведёт несуетливо, почти не повышая голоса, спокойной уверенностью движений и интонаций утверждал себя как хозяина "бойкого места". А в том, как выражение радушия очередному загулявшему купцу сменяется на его физиономии плутоватой ухмылкой, проглядывает кураж настоящего охотника.
Его жена Евгения оттеняет серьезность и степенность мужа демонстративной бойкостью, живостью, артистизмом. Актриса Эвелина Ткачёва рисует образ яркий, выразительный: Евгения уморительно смешна в манипуляциях с денежными купюрами (всегда знает, куда их припрятать); восхитительно обворожительна в игривом кокетстве с богатыми постояльцами, в шашнях украдкой с приказчиком Сеней, в захлёстывающем, безудержном чувстве к Миловидову; пронзительна жалка, хотя, похоже, и притворно покорна супругу после разоблачения её тайных игр.
Миловидов в исполнении заслуженного артиста России Виталия Бгавина, разумеется, "большой барин". Но подают его зрителю режиссёр и актер с изрядной долей иронии, подчёркивая позёрство и фанфаронство "благородного человека" с интонациями "малинового пиджака". Но ему, запутавшемуся в сетях чужих интриг, всё же дан шанс обрести свою речь, искреннюю простоту выражения чувств, как бы нелепо и смешно ни выглядел самодовольный красавец, пытающийся поднять "отравившуюся" Аннушку с дивана и несколько раз кряду неловко роняющий её.
Аннушка, пожалуй, самый неожиданный образ спектакля Ю.Иоффе. Неожиданный в том, что на жертву героиня артистки Вероники Васильевой совсем не похожа. Да, порой выглянет здесь Катерина из "Грозы" - в поданной с ностальгической мечтательностью реплике: "Как я у матушки жила!", а порой Лариса из "Бесприданницы" промелькнёт в сцене исполнения "жестокого романса"... Но острые, современные акценты в решении образа, характерные детали исполнения подсказывают, что Анна не ходячая добродетель, не ангел во плоти, а вполне земная женщина из плоти и крови. В большой игре на бойком месте у неё свой интерес, из-за которого она будет и в бубен стучать, и страстное танго танцевать, и восточными штучками Миловидова завлекать.
Стремительный темпоритм, изобретательные мизансцены, вставные номера, органично "живущие" в карнавально-игровой стихии спектакля, сообщают действу поистине лёгкое дыхание. И в этой озоновой свежести атмосферы спектакля каждому участнику точно выстроенного режиссёром ансамбля предоставляется возможность ярко подать своего героя. К примеру, даже совсем эпизодические роли казачка Гришки (арт. Д.Зотов) или скрипача Яши (арт. М.Новичихин) придуманы и сыграны очень смешно и трогательно. Кое-кому из второго плана, правда, пока не хватает внутреннего объёма роли, лично осмысленной и интересно актёрски преподнесённой истории своего персонажа... Зато как хорош точной работой артист Андрей Манохин в роли Жука! По замыслу режиссёра чернявенький Жук обрёл в спектакле лицо кавказской национальности, и актёр, не впадая ни в комикование, ни в пародийность, рисует узнаваемый образ горца, в котором прямо-таки княжеское внутреннее достоинство сочетается с лихой повадкой отчаянного башибузука. А уж по части танцев, можете не сомневаться, Андрей Манохин и в лезгинке себя с блеском показал, и в качестве ассистента режиссёра по пластике с коллегами поработал основательно.
... А что же мораль? А мораль этого архисмешного представления проста. Честные выигрывают любовь и счастье, а нечестные, опозоренные и пристыженные, остаются при своём интересе. С бубном. Место-то бойкое. Не объедешь...
Наталья ПОЧЕРНИНА.
"Здесь все играют в свою игру, здесь каждый хочет своего праздника", - рассуждая о пьесе "На бойком месте", заметил в интервью режиссёр. И, следуя своему замыслу, погрузил героев Островского в яркую игровую стихию, наполнил спектакль атмосферой ожидания вечного праздника, акцентировал в мотивах поступков каждого из обитателей и постояльцев трактира азартный интерес крупного выигрыша.
Вукол Бессудный в исполнении Игоря Нарожного свою игру ведёт несуетливо, почти не повышая голоса, спокойной уверенностью движений и интонаций утверждал себя как хозяина "бойкого места". А в том, как выражение радушия очередному загулявшему купцу сменяется на его физиономии плутоватой ухмылкой, проглядывает кураж настоящего охотника.
Его жена Евгения оттеняет серьезность и степенность мужа демонстративной бойкостью, живостью, артистизмом. Актриса Эвелина Ткачёва рисует образ яркий, выразительный: Евгения уморительно смешна в манипуляциях с денежными купюрами (всегда знает, куда их припрятать); восхитительно обворожительна в игривом кокетстве с богатыми постояльцами, в шашнях украдкой с приказчиком Сеней, в захлёстывающем, безудержном чувстве к Миловидову; пронзительна жалка, хотя, похоже, и притворно покорна супругу после разоблачения её тайных игр.
Миловидов в исполнении заслуженного артиста России Виталия Бгавина, разумеется, "большой барин". Но подают его зрителю режиссёр и актер с изрядной долей иронии, подчёркивая позёрство и фанфаронство "благородного человека" с интонациями "малинового пиджака". Но ему, запутавшемуся в сетях чужих интриг, всё же дан шанс обрести свою речь, искреннюю простоту выражения чувств, как бы нелепо и смешно ни выглядел самодовольный красавец, пытающийся поднять "отравившуюся" Аннушку с дивана и несколько раз кряду неловко роняющий её.
Аннушка, пожалуй, самый неожиданный образ спектакля Ю.Иоффе. Неожиданный в том, что на жертву героиня артистки Вероники Васильевой совсем не похожа. Да, порой выглянет здесь Катерина из "Грозы" - в поданной с ностальгической мечтательностью реплике: "Как я у матушки жила!", а порой Лариса из "Бесприданницы" промелькнёт в сцене исполнения "жестокого романса"... Но острые, современные акценты в решении образа, характерные детали исполнения подсказывают, что Анна не ходячая добродетель, не ангел во плоти, а вполне земная женщина из плоти и крови. В большой игре на бойком месте у неё свой интерес, из-за которого она будет и в бубен стучать, и страстное танго танцевать, и восточными штучками Миловидова завлекать.
Стремительный темпоритм, изобретательные мизансцены, вставные номера, органично "живущие" в карнавально-игровой стихии спектакля, сообщают действу поистине лёгкое дыхание. И в этой озоновой свежести атмосферы спектакля каждому участнику точно выстроенного режиссёром ансамбля предоставляется возможность ярко подать своего героя. К примеру, даже совсем эпизодические роли казачка Гришки (арт. Д.Зотов) или скрипача Яши (арт. М.Новичихин) придуманы и сыграны очень смешно и трогательно. Кое-кому из второго плана, правда, пока не хватает внутреннего объёма роли, лично осмысленной и интересно актёрски преподнесённой истории своего персонажа... Зато как хорош точной работой артист Андрей Манохин в роли Жука! По замыслу режиссёра чернявенький Жук обрёл в спектакле лицо кавказской национальности, и актёр, не впадая ни в комикование, ни в пародийность, рисует узнаваемый образ горца, в котором прямо-таки княжеское внутреннее достоинство сочетается с лихой повадкой отчаянного башибузука. А уж по части танцев, можете не сомневаться, Андрей Манохин и в лезгинке себя с блеском показал, и в качестве ассистента режиссёра по пластике с коллегами поработал основательно.
... А что же мораль? А мораль этого архисмешного представления проста. Честные выигрывают любовь и счастье, а нечестные, опозоренные и пристыженные, остаются при своём интересе. С бубном. Место-то бойкое. Не объедешь...
Наталья ПОЧЕРНИНА.
26.05.2009, 2081 просмотр.
